Специфика сетевой модели инновационной деятельности в биомедицинском секторе в контексте защиты интеллектуальной собственности

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 20-011-00154 А.
Acknowledgments. The reported study was funded by RFBR according to the research project no 20-011-00154 А

Введение.

В современной экономике одним из действенных инструментов получения доступа к новым знаниям на уровне предприятий и организаций является формирование и реализация кооперационных стратегий, в том числе конкурентно-кооперативных стратегий (competitive cooperative strategy, coopetition) [1. С. 33-40] – коллаборации - сотрудничества между конкурентами в бизнесе, устанавливаемого с целью достижения взаимовыгодных результатов[2. P. 819–828]. Эта стратегия обсуждается с различных сторон (в контексте ее плюсов и минусов) в литературе, напр., в работах James M.Crick, Dave Crick [2. P. 226-240.], Dino Krupić, Asmir Gračanin, Philip J.Corrc [3. P. 223-227] и др.

Действительно, в процессе создания инноваций компании уделяют внимание не только поддержке собственных (внутрикорпоративных) исследований и разработок, но и привлечению новых идей, интеллектуальных результатов и компетенций извне. Например, в российской обрабатывающей промышленности анализ кооперационных связей показал, что можно выделить несколько типичных моделей инновационного сотрудничества, характеризующихся фокусом на вертикальной кооперации - взаимодействии только с поставщиками и потребителями; горизонтальной кооперации - сотрудничестве с различными участниками рынка без сотрудничества с наукой; институциональной кооперации - активном взаимодействии с сектором исследований и разработок без сотрудничества с участниками рынка и сетевой кооперации - комбинации различных кооперационных стратегий при разработке инноваций [4. С. 1-2].

Одним из видов кооперационных стратегий является стратегия открытых инноваций (ОИ, open innovations, OI), представленная научной общественности Г.Чесборов 2003 г. ^[5] Последний определяет открытые инновации как «целенаправленное использование внутренних и внешних потоков знаний для увеличения скорости внутренних инноваций и развития рынка для внешнего использования инноваций.» Эта концепция предполагает, что компании и предприятия должны быть более открыты для инновационных процессов. Это может привести не только к привлечению большего числа талантов, но и к передаче инновационных идей, технологий разработки и исследований другим компаниям. Компании используют концепцию открытых инноваций для инновационных внутренних идей, которые могут течь внутри компании, а также внешних идей и технологий, которые могут течь внутри компании. Это позволяет эффективно использовать потенциальные внутренние идеи внешними компаниями. Открытые инновации означают, что ценные идеи могут исходить изнутри или снаружи компании, а их коммерциализация может осуществляться внутри или за пределами компании. Компании принимают интересы и риски, открывая границы между организационными знаниями и внешним миром.» ^[6]

В этом смысле отмечается [7. P. 791 et seq.] что «Первая функция инженерных каналов открытых инноваций заключается в том, чтобы проделать дыры в воронках знаний, чтобы мотивировать входящие или исходящие открытые инновации фирм. Вторая функция открытых инноваций заключается в расширении воронки знаний по вертикали, что означает расширение новых рынков.»

Еще одним трендом современности является сетевизация различных отраслей промышленности и жизни общества, изучаемая в общем плане, напр., Benkler, 2006 ^[8], предложивший читателям результаты глобального изучения развития сетей и их воздействия на экономику, и с позиции исследования специфических отраслей, напр., GeorgeJ.Y. Hsua, Yi-Hsing Lin, Zheng-Yi Weic, 2008 [9. P. 826-832], Jorge A. Heredia Pérez, Martin H. Kunc, Susanne Durst, Alejandro Flores, Cristian Geldes, 2018 [10. P. 179-189], разрабатывающие тезис о том, что изучение особенностей экономики, основанной на знаниях, и создание соответствующей экономической парадигмы для ускорения технологических инноваций является актуальной задачей для правительств, а вопросы, связанные с вызовами и адаптацией конкурентной политики в экономической системе, основанной на знаниях, требуют глубокого обсуждения; акцент делается авторами также на изменении роли ключевых институтов конкурентного права и самой конкуренции и возрастающей роли НИОКР в успешности конкуренции; Svetlana Avdasheva, Svetlana Golovanova, Yannis Katsoulacos, 2019 [11. P. 101-114], описывающих подходы и законодательные инициативы, поддерживаемые антимонопольной службой РФ для нахождения ответов на новые вызовы, формируемые сетевой экономикой для конкуренции и ее поддержания; Demsetz H., Villalonga B., 2001 [12. P. 209-233], Michael Zhou, Mark A. A. M. Leenders, Ling Mei Cong, 2018 [13. P. 56-65], исследовавшие вопросы импликаций сетевизации в праве собственности и собственности, как таковой и др.

В одной из наших предыдущих статей, посвященных вопросу особенностей реализации сетевой модели инновационной деятельности в фармацевтике [14. С. 182-190] мы отмечали, что в настоящее время происходит изменение способов лечения с традиционного, использующего продукцию фармацевтической промышленности, на пионерские, применяющие продукцию новейших биотехнологий. По этой причине компании, не занимающиеся сейчас развитием биотехнологий, со временем утратят имеющиеся у них преимущества.

В этом формате в настоящей статье обратимся к модели инновационной деятельности в формате открытых инноваций (далее – ОИ) в биотехнологическом кластере, ибо такие примеры уже есть.

Целью настоящей статьи является выявление особенностей сетевой модели инновационной деятельности в сфере биотехнологий в контексте защиты интеллектуальной собственности с учетом положений экономической теории, особенностей стратегии ОИ и на основе анализа реальных «живых» проектов, реализуемых в рамках этой стратегии в избранной сфере в РФ и за рубежом.

Рабочая гипотеза состоит в том, что применение и выбор открытых моделей инновационного взаимодействия интересантов при создании биотехнологических инноваций основан на различных стратегиях кооперации при разработке и защите интеллектуальной собственности, но всегда дает преимущества по сравнению с работой в одиночку.

При этом, хотя отношения между предприятиями-участниками консорциума (пула и пр.) для создания совместного портфеля технологий, объединяющего результаты исследований, строится пока по традиционной схеме, новые технологии – распределенного реестра (блокчейн), смарт-контракты и пр. способны существенно модернизировать традиционные подходы к защите прав интеллектуальной собственности таким образом, что необходимость ее защиты патентами в традиционном смысле будет практически сведена к нулю.

С точки зрения подходов к достижению поставленной цели мы исходим из взгляда на предмет исследования с позиции значимости, необходимости, нуждаемости в получении ответов на поставленные в статье вопросы для развития общества в контексте сетевизации жизни (внедрения блокчейн и др.) и практики такой бизнес-стратегии, как использование стратегии открытых инноваций на основе конкурентно-кооперативной коллаборации в условиях применения и развития новых технологий (блокчейн, смарт-контрактов и пр.).

Новизна настоящего исследования в этом формате определяется самой ставящейся целью.

Теоретическая и практическая значимость полученных результатов состоит в том, что читателям будет предоставлена современная научная информация о возможных подходах к обозначенной сфере регулирования с позиции права, экономической выгоды и разрешения спорных правовых вопросов, возникающих в результате развития как новых технологий, так и научно-технического и морального прогресса в целом.

Материалы и методы.

Исследуемые материалы и данные получены из открытых информационных источников и тех, из которых информацию возможно получить, оплатив доступ:

- законы и иные нормативные акты и документы, соглашения о сотрудничестве и др.;

- научные публикации (статьи, разделы монографий и др.);

- данные, размещенные организациями Structural Genomics Consortium, компаниями Bayer, AstraZeneca, FabRx, Biogen, Vertex Pharmaceuticals и др. на их официальных сайтах, доступных публике.

Для решения поставленных задач в статье на основе аналитических размышлений над сведениями, почерпнутыми из источников и литературы из references, были применены следующие методы, основывающиеся на материалистической диалектике и состоящие из сбора данных путем анализа правовых актов и документов, соглашений о сотрудничестве и описательного подхода к правовым нормам и документам в исследуемой сфере, а также рефлексивной практики. Так:

- метод систематического и информационного анализа и осмысления идей, изложенных в вышеупомянутых статьях, главах книг и т.д., наряду с такими операциями, как индукция и дедукция, используется в ходе рассмотрения положений операционных стратегий деятельности организаций Structural Genomics Consortium, компаний Bayer, AstraZeneca, FabRx, Biogen, Vertex Pharmaceuticalsи др.;

- методы формальной и диалектической логики помогают понять взаимосвязь между сетевой кооперацией компаний и практикуемой ими стратегией открытых инноваций для получения преимуществ, отсутствующих при работе в одиночку;

- материалистический взгляд на процессы и явления внешнего мира в целом заставляет исходить из того, что как сетевая кооперация компаний, так и вписывание ими стратегий открытых инноваций в их действующие бизнес-стратегии, являются объективной потребностью настоящего.

Результаты.

1. Выявлено, что имеющие в сфере биотехнологий проекты на основе стратегии открытых инноваций имеют различные конфигурации.

С одной стороны, это внутригосударственные проекты, такие как рассмотренный нами ранее бразильский проект Организации для секвенирования и анализа нуклеотидов (Organization for Nucleotide Sequencing and Analysis, ONSA) – «виртуального института» геномных исследований Фонда поддержки научных исследований штата Сан-Паулу (Fundação de Amparo à Pesquisa do Estado de São Paulo, FAPESP) в рамках его Геномной программы, развиваемой с 1997 г. (1997 Genoma Program), в результате работы которой в 1999 г. было произведено первое в мире полное геномное исследование патогенного растения, о чем было доложено в журнале Nature [15. С. 22-34 ].

С другой стороны, это надгосударственные проекты, такие как Консорциум по структурной геномике (Structural Genomics Consortium, SGC. URL: https://www.thesgc.org/ (дата обращения: 27.04.2021)), действующий как публично-частное партнерство (a public-private partnership), поддерживающее открытие новых лекарств через практику открытого доступа к исследованиям (open access research), в рамках которой результаты исследований, экспериментальные образцы, списки запросов на лекарственные препараты и др. распространяются открыто среди партнеров, в числе которых такие компании, как: Abbvie, Bayer, Boehringer Ingelheim, Genentech, Genome Canada, Janssen, Pharmaceutical Companies of Johnson & Johnson, Merck KGaA, Darmstadt, Germany, Pfizer, Takeda Pharmaceutical Company Limited и Wellcome, - и подразделения учебных и иных учреждений, таких как: Институт онкологических исследований Онтарио (Ontario Institute for Cancer Research), Центр интегративной химической биологии и открытия лекарств (Center for Integrative Chemical Biology and Drug Discovery) Университета Северной Каролины в Чапел-Хилле (UNC Chapel Hill), Медицинская школа Икана на горе Синай (Icahn School of Medicine at Mount Sinai) и др.

В числе проектов SCG, обусловленных, в первую очередь, насущными потребностями людей и мира биологии с позиции предложения наиболее эффективных способов лечения, с 2008 г. SGC участвует, например, в проектах по созданию рекомбинантных антител к целевым белкам SGC:

- первый пилотный 2008 г. был посвящен генерации более 1000 антител, нацеленных на 20 белков домена SH2, оценке их эффективности и специфичности с помощью различных анализов и тестов [16. 551-558];

- второй, реализуемый в 2011-2013 гг. при частичном финансировании компанией Life Technologies (ныне Thermo Fisher) и осуществлявшийся на площадке SGC в Торонто, был посвящен созданию рекомбинантных антител к белкам, участвующим в эпигенетической сигнализации ^[17],

- третий (текущий), начатый в 2015 г., является частью финансируемого IMI проекта ULTRA-DD, осуществляемого в сотрудничестве с центром рекомбинантных антител человека на Платформе открытия и разработки лекарств (Drug Discovery and Development Platform) в лаборатории Science for Life (SciLifeLab DDDP) в Стокгольме, Швеция ^[18].

Из вышеприведенных примеров видно, что целью развития и практики биотехнологическими компаниями стратегии открытых инноваций является более эффективная терапия заболеваний.

2. Установлено, что такого рода сетевому сотрудничеству при одновременной необходимости поддержания конкуренции в формате стратегии coopetition/competitive cooperative strategy – коллаборации (сотрудничества в виде коллективной конструкции) между конкурентами в бизнесе, устанавливаемой с целью достижения взаимовыгодных результатов [19. P. 819-828], способствует то, что ведущие био- и фармкомпании (напр., Bayer^[20], AstraZeneca^[21], FabRx ^{[22; 23]}и др.) параллельно и одновременно работают в таких направлении как:

- реализация доставки лекарств в новых формах – в виде нуклеиновых кислот, пептидов и малых молекул (new drug modalities), что выходит за рамки применявшегося с 1997 г. эмпирического правила, сформулированного Липински для оценки биологической активности химического соединения при его применении в качестве лекарственного средства и основанного на том факте, что большинство лекарств, вводимых перорально человеку, состоят из небольших и умеренно липофильных молекул [24. P. 3-26; 25. P. 337-341];

- применение новых подходов к исследованиям и разработкам и в другой плоскости. Например, если один из старейших препаратов компании Baer «Аспирин®» был создан практически эмпирическим путем, то сегодня изучается патогенез заболевания, определяется мишень и только потом создается препарат, способный ее достичь, как в случае с терапией препаратом, разработанным Bayer и американской компанией Regeneron Pharmaceuticals, в основе которой лежит ингибирование белка VEGF - сосудистого эндотелиального фактора роста (vascular endothelial growth factor), который отвечает за формирование новых кровеносных сосудов, в том числе и патологических, в области сетчатки. Препарат не только помогает стабилизировать зрение у пациентов с сахарным диабетом, стойкая гипергликемия у которых может приводить к повреждению сосудов сетчатки, нарушению ее кровоснабжения и ишемии, что в свою очередь приводит к развитию диабетических поражений глаз - неоваскуляризации и отеку макулы, предупреждая слепоту, но и способствует его улучшению в том случае, если ухудшение остроты зрения уже произошло ^[26];

- развитие направления персонализированной медицины, так, например, развивая технологии 3D-печати для производства фармацевтических препаратов и медицинских изделий, биотехнологическая компания FabRx (Великобритания), создала линию персональных лекарств (personalised medicines), каждое из которых нацелено на удовлетворение потребности конкретного пациента, отличаясь от других дозировкой действующего вещества, формой, размером и профилем изготовления ^[22].

3. Подтверждено, что в этом формате коллаборация является продуктом экономики знаний, в котором синергетический эффект от деятельности обусловлен обменом знаний и практик. Поэтому наряду с традиционной стратегией корпоративного венчуринга в виде: приобретения крупной компанией доли в уставном капитале малых инновационных компаний (например, биотех-стартапов), использования своего опыта управления для увеличения конкурентных преимуществ и стимулирования взаимного роста при создании биотехнологических продуктов - применение стратегии открытых инноваций ощущается как насущная потребность, но объясняется иными, чем, скажем, в рассмотренных нами ранее аналогичных форматах сотрудничества в кластере робототехники и сфере хай-тек, но в то же время сходными мотивами с теми, что вызывают потребности в фармацевтике.

В кластере робототехники такие мотивы сводятся к тому, что стоящие перед робототехническими компаниями проблемы заключаются в: (1) междисциплинарном характере, поэтому большинство предприятий (малых, средних и даже крупных) в одиночку не обладают знаниями и опытом в дисциплинах, необходимых для создания роботов и робототехнических продуктов; (2) индивидуально спроектированные автономные системы постоянно требуют совершенствования для поддержания существующей (нередко лидирующей) позиции; (3) ключевом условии получения грантов и контрактов на научные разработки в сфере робототехники - сотрудничестве компаний; (4) быстром распространении базовых для робототехники знаний и навыков в научных публикациях, патентных заявках и др. [27. С. 174-181]

Применение стратегии открытых инноваций к сфере хай-тек обосновывается рядом присущих таким продуктам особенностей, таких как: (1) короткие жизненные циклы; (2) сложное ценообразование при одновременной размытости конкурентной рыночной среды ввиду трудности установления границ товарного рынка; (3) связанность с творческим подходом к применению и сопутствующие ей проблемы внедрения и адаптации на рынке; (4) привнесение в организацию новых знаний, повышающих требования к уровню профессиональности (новых компетенций и пр.) персонала; (5) требование новых знаний для пользования продуктом от потребителей ^{[28; 29. С. 11-12]}.

К применению стратегии ОИ биотехнологические и фармацевтические компании обращаются по ряду причин: (1) вследствие дефицита инновационных разработок на фоне реализации компаниями-конкурентами более успешных направлений деятельности - персонализированной медицины, новых поисковых стратегий - целевых научно-обоснованных вместо эмпирических; (2) ввиду необходимости как-то сохранять достигнутое положение, поддерживаемое патентами с истекающим сроком действия; (3) вследствие неспособности использовать обильную информацию (включая патенты) из-за отсутствия требуемых для этого IT ресурсов; (4) по причине принудительного лицензирования; (5) потери нереализованных сразу идей и разработок [30. С. 85-88; 31. С. 96-101].

4. Установлено, что стратегическая логика, лежащая в основе партнерских отношений и коллабораций в сфере биотеха основана на нескольких других факторах.

Во-первых, большинство биотехнологических компаний на рынке не так давно, как имеющие более давнюю историю фармацевтические компании, и, следовательно, имеют постоянные проблемы с поиском денежных средств, требуемых для проведения терапевтических продуктов через клинические исследования, необходимые для получения разрешения на их выпуск на рынок и маркетинг, поскольку стоимость исследований для завершения ранней клинической стадии, как правило, составляет около 30 млн.долл. в то время как для полного процесса клинической верификации потребуется объем денег в разы больше ^[32]. Фармацевтические компании, имеющие портфель известных продуктов, приносящих предсказуемые доходы, имеют доступ к капиталу, который может профинансировать эти испытания и, таким образом, позволить биотехнологическим продуктам выйти на рынок. В прошлом инвесторы в фармацевтику были не склонны к риску, сосредоточиваясь на проектах, которые уже продвинулись достаточно далеко, чтобы иметь более низкий связанный с ними риск, но которые, наоборот, требовали все более высокого финансирования для завершения цикла оценки и разработки. Однако уже в 2005-2010 гг. большинство сделок было заключено на стадии открытия, а не позже ^[32].

Во-вторых, партнерство с хорошо зарекомендовавшей себя компанией может открыть двери для дальнейших сделок, придав компании-стартапу, например, дополнительный коммерческий авторитет. Тот факт, что один известный игрок отрасли исследовал и оценил его, как достойного партнерских и иных обязательств, может дать другим потенциальным партнерам сигнал, придающий уверенность в том, что такая компания в целом следует разумным принципам управления и интересна для сотрудничества, поскольку в современный период протяженность сети связей компании сама по себе может быть ценным активом, сигнализирующим о гибкости и способности получать доступ к ноу-хау из многих источников.

В-третьих, новые биотехнологические компании, например, стартапы могут предложить как широкий спектр новых идей терапевтических решений, так и навыков в области передовых исследований, нестандартного мышления и гибкости перед лицом меняющихся обстоятельств или неожиданных результатов, которые могут хорошо дополнять навыки сотрудников крупных отделов крупных фармацевтических компаний, как для выполнения формальностей, необходимых для работы с жесткими клиническими процедурами, навязанными регулирующими органами, так и для работы в режиме нестандартного мышления.

Таким образом, при анализе этих дополнительных факторов можно видеть, что каждый из участников коллаборации приносит свои «активы», в которых нуждается другая сторона; в равной степени оба выиграют от объединения усилий для их использования, поскольку результатом должен стать запуск прибыльных новых продуктов раньше и/или более эффективно, чем каждый из партнеров мог бы достичь в одиночку.

При этом возникает вопрос о необходимости объединения крупной компании с маленьким стартапом потому, что классическая экономическая теория исходит из того, что только крупная организация может самостоятельно эффективно функционировать. Однако, при избыточности предложений и в условиях кризисов для крупных фирм способны оказаться полезными небольшие фирмы. Это связано с тем, что для последних всегда имеются отдельные товары или услуги, необходимые для поддержания необходимых процессов крупных фирм, производство которых для них неэффективно ^[33].

Кроме того, такой формат взаимодействия может быть обличен в форму многостороннего сотрудничества под эгидой и во главе с одной компанией в качестве ведущего проекта (как и в случае с ценовым лидером картелей, например), и рядом других участников, добавляющих специальные знания или средства.

5. Выявлено, что наиболее часто встречаемыми практическими формами выражения открытых инноваций в биотехе являются коллаборация / партнерство (collaboration / partnering) и совместная локация (co-location).

Под стратегией co-location понимаетсяпорядок работы, которого придерживаются биотехнологическая компания Biogen, фармацевтическая Vertex Pharmaceuticals и другие, располагающие свои предприятия в «местах скопления силы» - непререкаемых авторитетах биотеха, таких, как, например, Бостон с его престижными университетами, сохраняющими этот статус по сей день.

В этом формате сотрудничества предлагается к совместному использованию таких активов, как: библиотеки - «места скопления силы»; клеточные линии; конкретные исследовательские инструменты или средства; производственные мощности и др. Некоторые компании (напр., Bayer) себя рассматривают в качестве подобного «скопления силы», развивая в таком формате одно из своих направлений привлечения заинтересованных партнеров. Например, одним из предложений Bayer является проект «CoLaborator», который является спонсируемым физическим пространством для стартапов, предназначенных для создания пары из числа молодых исследователей для действующих экспертов Bayer^[34].

«CoLaborator» позволяет стартапам получить доступ к необходимой лабораторной и офисной инфраструктуре, компетенциям и экспертизе крупной фармацевтической компании ^[35]. Так Bayer уже несколько лет развивает научно-исследовательский акселератор «КоЛаборатор» наряду с другими странами и в России. Он направлен на поддержку биомедицинских проектов на ранних стадиях развития ^[36]. Работа ведется в рамках четырех проектов, нацеленных на разработку новых лекарственных технологий, в частности, клеточную терапию для регенеративной трансплантации на основе индуцированных плюрипотентных стволовых клеток, генную терапию, онколитические вирусы и CAR-NK-клеточную терапию, основанную на нацеливании эффекторных клеток иммунной системы (NK-клеток) на конкретные виды опухолей ^[37].

Кроме уже приведенных примеров коллабораций, основанных на партнерстве, таких как ONSA и NCG, скажем о партнерском соглашении, котороезаключилакомпанияBayer, открыв Центр инноваций Восточного побережья (East-Coast Center for Innovation) в Бостоне; в аналогичном формате эта компания уже имеет инновационные хабы, действующие в Сан-Франциско (США), Берлине (Германия), Пекине (Китай), Осаке (Япония) и Сингапуре ^[34]. Сходный формат взаимодействия избран и компанией Novartis, которая объединила усилия с учеными из Калифорнийского университета в Беркли для разработки новых технологий, нацеленных на создание лекарственных препаратов следующего поколения, таргетирующих множество мишеней при раке и других заболеваниях, которые не поддаются воздействию традиционных маломолекулярных соединений ^[38].

7. Установлено, что коллаборации такого рода зачастую предполагают многостороннюю кооперацию, начинаясь на уровне отдельных рабочих мест и локальных фирм, и распространяясь по регионам и частям света, воплощаясь в межфирменных и межгосударственных соглашениях и проектах с привлечением крупных частных инвесторов в торговые, транспортные, информационные, финансовые мегасети и мегацентры для реализации мегапроектов, для чего требуется серьезная проработка соглашений о сотрудничестве и даже самого выбора вида такого соглашения [39. С. 38-45].

С этой точки зрения относительно правовых форм, в которые эффективно облекать такое взаимодействие, представляется, что полезней строить их на основании соглашения о сотрудничестве (напр., technology contracts, ст. 843-850 Гражданского кодекса Китая [40. С. 283-296; 41]) без придания такому взаимодействию статуса простого товарищества, в том числе в его разновидностях, таких как:(1)договор на разработку новых техники, продукции, технологии, ассортимента продукции или материалов, а также в целях проведения системных исследований для развития техники (ст. 851-861 ГК КНР); (2) договор передачи технологий путем уступки патентных прав, права подачи заявки на патент, технического секрета или иных прав (ст. 862-877 ГК КРН); (3) договор технической консультации, по которому одна из сторон (консультант) на основе собственных технических знаний предоставляет другой стороне информацию о возможностях реализации ряда технических задач, технические прогнозы и аналитические отчеты, а также осуществляет исследования по заданным техническим вопросам и т.п. (ст. 878-882 ГК КРН) и т.п., когда стороны прописывают права и обязанности и необходимые для достижения ставящихся целей действия (напр., соглашение между: рядом коммерческих и некоммерческих частных и государственных организаций; государственной (напр., ВУЗ) и коммерческой организациями, возможно даже без получения дохода от совместной деятельности с прицелом на будущие высокие результаты, которые станут возможны как непрямой эффект коллаборации в будущем ^[42], хотя нам представляется, что любое такого рода взаимодействие, если оно успешно и влияет в лучшую сторону на экономическую эффективность, приобретет рано или поздно денежный эквивалент (капитализацию и пр.).

В числе альтернатив правовой формы такого сотрудничества называется договор простого товарищества (договора о совместной деятельности -напр., ст. 1041 и др. Гражданского кодекса Российской Федерации ^{[43; 33]}; partnership contract - ст. 967-978 Гражданского кодекса Китая [40. С. 320-322; 41]), в соответствии с которым лица (товарищи) без образования юридического лица соединяют свои вклады и совместно действуют с целями получения прибыли или иной законной (РФ), деля выгоды и принимая на себя риски ведения такого предприятия (КНР). Управление деятельностью товарищества осуществляется совместно всеми товарищами. На основании договора товарищества или по решению всех товарищей управление деятельностью товарищества может быть поручено одному или нескольким товарищам; остальные товарищи перестают управлять его деятельностью, но имеют право контролировать управление. До прекращения действия договора товарищества товарищи не вправе требовать раздела собственности товарищества. Товарищество может быть создано на определенный срок или бессрочно (КНР) и т.д.

В качестве альтернатив для внутригосударственных коллабораций, опирающихся на подходы национального права, можно, вероятно, назвать такие правовые механизмы для сотрудничества, допустимые с позиции антимонопольного законодательства этих стран и первоначально использовавшиеся для кооперации в торговле, как объединения:

- возникающие на основе договора об экономическом сотрудничествев виде консорциумов (Бразилия (ст. 278, 279 закона об акционерных обществах № 6.404 от 15 декабря 1976 г.) ^[44], Перу (ст. 445 Общего закона о товариществах № 26.887 от 19 ноября 1997 г.) ^[45]) или временных союзов предприятий (Аргентина (ст. 377-382 закона о торговых товариществах № 19.550 от 30 марта 1984 г. ^[46])). Участниками таких объединений (не имеющих статуса юридических лиц) вправе выступать лица в количестве двух и более; юридические - в виде товариществ, компаний или обществ, действующих на законных основаниях и учрежденных на территориях любых (в том числе рассматриваемых) стран, физические – в виде индивидуальных предпринимателей (Аргентина);

- объединения для сотрудничества (agrupación de colaboración – ст. 367-376 Закона о торговых товариществах 1984 г. Аргентины) на основании договора объединения для реализации любых мероприятий, нацеленных на развитие предпринимательской деятельности участников, улучшение и рост результатов такой «организации» без извлечения прибыли. При отсутствии централизованного руководства и финансовой подчиненности экономические выгоды от деятельности объединения причитаются каждому из предприятий-участников согласно договору [47. С. 276-285].

В обоих случаях (partnering/co-location) юридические соглашения, составляющие базу такого сотрудничества, будут сложными, поскольку для целевого осуществления предлагаемого проекта нередко предполагается кооперация государственных и частных компаний в условиях благоприятствования и гарантий государства в части их индивидуального и общего базирования. Такая ситуация складывается не в последнюю очередь потому, что в результате коллаборации могут появляться новые изобретения или усовершенствования существующих технологий или продуктов, право собственности на которые может перейти в руки любой из сторон или объекты коллективного пользования и владения, генерирующие, в свою очередь, товарные объекты, приносящие эффекты при рыночной реализации либо кому-то из участников, либо всем участникам.

8. Подтверждено, что во избежание недоразумений и споров о праве собственности на интеллектуальную собственность, возникающих в результате применения при сотрудничестве плохо проработанных соглашений, необходимо сразу определять, каким образом каждая сторона должна вносить свой вклад в деятельность, которая будет продолжаться в течение, возможно, значительного периода времени, и извлекать из нее выгоду в условиях нередко сопутствующей новым проектам неопределенности.

Стоит учитывать и тот факт, что совместное владение патентами редко удовлетворяет участников коллаборации, например, по причине того, что в случае, скажем, когда заявитель – один из участников коллаборации - подает заявки на патентование только части своей базы интеллектуальной собственности, намереваясь самостоятельно развивать смежную область, права на изобретения, сделанные совместно, могут помешать ему использовать оставшуюся часть своей интеллектуальной собственности (например, согласно праву Европейского Союза) ^[48].

Недопущению такой формы злоупотребления со стороны одного или ряда участников коллаборации и одной из возможных форм, создающих правовую определенность и безопасность при реализации концепции открытых инноваций в период всеобъемлющей сетевизации, является технология блокчейн ^[49], которая позволяет не только надежно фиксировать информацию о сроках внесения объекта интеллектуальной собственности в реестр, о его исключительном правообладателе и разрешении уступить результаты, воплощенные в правах интеллектуальной собственности, ставшие итогом работы коллаборации, но и предоставлять ее в идентичном виде любому заинтересованному лицу. При этом любые изменения в реестре закрепляются в ходе записи и впоследствии легко устанавливается и проверяется их авторство [50. С. 7-11; 51. С. 508–520].

9. Выявлено, что степень исключительности прав интеллектуальной собственности при патентовании, например, полученных в результате коллаборации результатов (продуктов и пр.), будет значительно обусловлена именно тем, к каким результатам (продуктам и пр.) будут привязаны такие права. Так, там, где патент (патентная формула) относительно узок в том, что он защищает, вопрос может быть простым. Однако исключительность часто связана с определением области применения, и эти определения могут быть технически очень сложными особенно на ранней стадии работы, когда практически в стадии рассмотрения исследователя могут находиться несколько возможных терапевтических областей применения, даже, если не все они находятся в сфере его фактических интересов, но исходя из предыдущей практики работы и ее будущих перспектив. Последствия различий в формулировках патентных формул следует должным образом учитывать при разработке правовой основы для соглашения. Например, словосочетания «все вирусы», «все реплицирующиеся вирусы» и «все аденовирусы» будут наделять патентообладателя существенно различным объемом прав. Так, например, хотя в Индии имеется закрепленный в Руководстве 2005 г. практики и процедуры патентного ведомства (Manual of Patent Office Practice and Procedure 2005 в ред. 2011 г. ^[52]) перечень признаваемых непатентоспособными объектов, в итоге определяющим при принятии решения означен способ представления материала в патентной заявке. Поэтому к методам лечения относятся все способы лечения («способ лечения состояния Х путем предписывания Y»), а композиции, предназначенные для лечения («композиция, содержащая компонент Y, для лечения состояния Х») – нет ^[53]. Кроме того важно четко и заранее определять, кто несет ответственность за какие этапы реализации проекта, и структурировать работу таким образом, чтобы сторона, ответственная за выполнение тех или иных обязанностей, имела стимул для этого. Например, роялти не могут стимулировать партнера, который не имеет никакого влияния на реализацию или повышение уровня продаж.

10. В связи со сказанным отметим, что ранее мы говорили о том, что многие проблемы с патентованием технологических разработок (самой идеи как таковой и ее воплощением) сможет решить внедряемая во многих странах технология блокчейн (blockchain), представляющая собой взаимосвязанные блоки транзакций, и выступающая разновидностью технологии распределенного реестра (distributed ledger technology) [27. С. 174-181]. Эта технология используется для построения в настоящее время сетей и понимается, как способ хранения информации, ключевыми особенностями которого являются: (1) совместное использование и синхронизация цифровых данных согласно алгоритму консенсуса; (2) географическое распределение равнозначных копий в разных точках по всему миру; (3) отсутствие центрального администратора ^[54].

Уже сейчас разрабатываются платформы на основе блокчейн, в которых зарегистрированные ученые и инвесторы могут эффективно обмениваться информацией на стадии, предшествующей сотрудничеству (по аналогии с договорным взаимодействием – преддоговорной). Так, децентрализованные одноранговые сети позволяют ученым загружать свои конфиденциальные (и нет) резюме исследовательских проектов и предложения о партнерстве в блокчейн в виде блоков. После проверки в блокчейн эти документы имеют действительную дату и достигнутый в них консенсус ^[55] относительно информации, которую они содержат (например, записи о раскрытии изобретений, патентные заявки, научные данные, бизнес-планы и личность всех изобретателей и руководителей).

Когда другие (дополнительные) сотрудники, участвующие в данном проекте в других местах добавляют дополнительные данные, это также фиксируется в блокчейне в виде дополнительных добавочных блоков. Таким же образом могут добавляться последующие дополнительные блоки, содержащие соответствующие формализованные записи о принадлежности прав на изобретения каждого из идентифицированных изобретателей их соответствия конкретному учреждению или работодателю. Приложения могут быть разработаны таким образом, чтобы эти права могли закрепляться и уступаться на основании соглашений об уступке прав (например, в трудовых соглашениях изобретателей с их работодателями) в режиме онлайн, а затем непосредственно загружаться в блокчейн.

Затем инвесторы могут искать информацию в блокчейн по автору-изобретателю, учреждению/владельцу, дате подачи и предмету (например, малые молекулы, биологические препараты, регенеративная медицина, медицинские устройства, диагностика, онкология, сердечно-сосудистая система и т.д.), чтобы быстро определить те технологии, которые наиболее соответствуют их конкретной бизнес-цели или модели.

Как только такие технологии будут идентифицированы, приложения такие, как Ethereum, смогут управлять онлайн-исполнением Соглашений о неразглашении, которые затем записываются в блокчейн. Как только такое Соглашение будет исполнено, инвесторы получат соответствующую «Пару ключей» для расшифровки конфиденциальной инф

Другие сайты издательства: Официальный сайт издательства NotaBene / Aurora Group s.r.o.

Перепечатка материалов допускается только в некоммерческих целях со ссылкой на оригинал публикации. Охраняется законами Российской Федерации. Любые нарушения закона преследуются в судебном порядке. © ООО "НБ-Медиа"